МЕНЮ

Кошачьи истории

Амуркина радуга

Всем, кто потерял любимца, посвящается.

— Войди, Гаврюша! – послышался звонкий голос Боженьки.
Дверь слегка приоткрылась, и показалось озабоченное лицо архангела Гавриила, затем в дверную щель пролезло одно крыло, другое, наконец, все грузное тело секретаря материализовалось в комнате.
— Кхм, Ваше Всемогущество, у нас тут форс-мажор…непредвиденные обстоятельства. Чёрт знает что, в общем!
Боженька оторвался от писанины и вопросительно взглянул на архангела.
— Может, сами посмотрите, — неуверенно спросил секретарь.
Всемогущий недовольно поморщился, взял из баночки горстку монпансье и положил их в рот. Затем проворно вскочил и подбежал к двери, которую Гаврила тут же широко перед ним распахнул.
— Боже всемогущий! Это ж откуда столько! Кто разрешил? Почему к нам? – на одном дыхании воскликнул Боженька, испуганными глазами взглянув на архангела. – Закрывай скорей!
Гаврила захлопнул дверь и утер пот.
— Это за полчаса столько прибыло. Всю приемную заняли. А я что? Я их куда?… Пробовал в соседний кабинет отправить, но там отказались принимать. Говорят, раз по церковной молитве прибыли, то вам и решать. В общем, я навел справки, как так вышло. Оказалось, что небезызвестная нам Бесхвостова сегодня с утра в церковь ходила. Написала несколько записок «О упокоении», затем понаставила свечей. Молитвы прочитала. Все чин чином. Читала 30 минут, пока всех не перечислила.
Боженька нахмурился и проговорил:
— Это что ж за безграмотность, что за мракобесие!! Как можно имена котов и собак в записках да молитвах упоминать? Кто у них там за религиозный ликбез отвечает?!! Плохо работают!! Лишить недельного отпуска в раю!
— Лишим, Ваше Всемогущество, лишим! Беседу проведем. Но сейчас что делать? Ежели в церковной молитве упомянуты были, свечи поставлены, то по инструкции в наше ведомство.
— Ну—ка, открой, взгляну.
Гаврила приоткрыл дверь .
В небольшой приемной повсюду сидели коты и собаки. Маленькие котята кусали за хвостики щенков, которые тявкали на двух небольших черепах. На столе Гаврилы, поджав под себя лапки, сидел небольшой кот, черно-белого окраса. У него был розовый курносый нос и большие жёлтые глаза, которые с интересом смотрели на происходящее внизу.
— Это первый самый, — сказал, указывая на него Гаврила. – Амур. Три свечи, в каждой записке указан. Плюс молитвы денно и нощно..
— Как батюшка его прочитал? — прошептал Боженька. – Ведь имя-то нехристианское!
— Да батюшка перед службой винцом злоупотребил. Вот и прочитал, не разобравшись, — нехотя ответил Гавриил.
Боженька сердито засопел.
— Откуда эта твоя Бесхвостова их столько набрала? Истории жизней смотрел?
— Смотрел. Всё уже изучил. На некоторых одна страница всего и приходится. Ее личных голов здесь 12. Остальные все знакомые.
— Что значит знакомые?
— Ну как, соседские, например. Видите вон рыжую собаку Алису на подушке диванной? Вот недавно преставилась у одной Бехсвостовой приятельницы. Безымянных, опять—таки, много. Кто во младенчестве у гаражей умирал, кого машины переехали, кого выбросили, кого забили. Вон кота сиамского видите? Со шрамом на боку? Умирал неделю, потому как его палкой проткнули. Черви внутри изъели всего…
— Матерь Божья, — воскликнул Боженька, скоро перекрестившись, — это кто ж учинил такое?
— Да, там их много таких, — махнул рукой Гавриил, — с ними соседи разбираются, передал я дело.
Боженька и Гавриил молча смотрели в приемную. Трехцветная кошка с маленькой головой недовольно урчала, собака, похожая на болонку, пыталась залезть на диван и усесться рядом с Алисой. Котята со щенками носились по всей комнате, залезали под шкафы, грызли провода, задирали больших собак…
— Так-так-так, — протянул Боженька. – А как у нас этот вопрос раньше решался, Гаврюша?
— Ну как, как, — пожал плечами архангел, — Люцифер к своим забирал. Данте у него этим вопросом занимался. В предбаннике они у него. Неплохие условия, кстати.
— Он же теперь их не заберет, — проговорил Боженька.
Затем, помолчав, добавил:
— А у нас облака свободные есть?
— Нет свободных, — быстро ответил Гаврила.
— Как нет? Я месяц назад счет—фактуру на три облака подписывал?
— Так-то на расширение было! – ответил секретарь.
— Одно выделить надо. В обязательном порядке. Куда их, сердечных? Эх, Гаврила. У меня ведь у самого Бульончик с какой историей. Знаешь ведь, — со вздохом сказал Боженька, вытаскивая платок из кармана.
— Знаю, — ответил Гаврила и взглянул на кота, мирно дремавшего на пуфике возле Боженькиного кресла.
— В общем, выделяем облако...
— И радугу! – вставил Гаврила.
— Какую радугу? Зачем радугу?
— Бесхвостова просила шибко, чтобы Амура на радугу. Обзор вроде как лучше. Да и мелким для беготни. Будут сверху в облака падать, за лучиками гоняться.
— Ладно, и радугу. Кусочек. Оформи все и мне на подпись. Смотрителя хорошего подбери. Это ж дети почти…
— Подберу— подберу. Сейчас вакансию выставлю.
— Ну и славненько. Если поступать будут, то теперь принимать можем.
— Слава Богу! Пошел оформлять! – козырнул Гавриил.

Дверь за ним закрылась. Боженька постоял с минуту молча, потом направился к столу и уселся в свое кресло, взглянул на Бульончика и улыбнулся.

Таня Бесхвостова